Сергей суханов до и после победы начало становление перелом

Суханов Сергей Владимирович

До и после Победы. Книга 2. Становление.

С.В.Суханов

До и после Победы. Книга 2. Становление.

После создания Западно-Русской ССР пути назад отрезаны, остается только держать удар.

ГЛАВА 1.

…

— Да, все поработали отлично, предстоит поработать так и дальше. Павел Яковлевич, как закончите со станками, начинайте плотно работать с двигателистами, прежде всего — по коробкам передач для грузовика.

— Ладно.

Он грустно вхдохнул, обмяк, я а еле сдержался, чтобы не заржать. По сравнению с нашими попытками скопировать немецкие механизмы, цирк с конями выглядел солидным предприятием. Начиная с моего предложения «а давайте скопируем немецкую коробку передач из четверки». Помню, как наши инженеры посмотрели на меня как на дебила, но ничего не сказали — еще сильна была привычка брать под козырек и делать любую глупость, высказанную устами начальства. А я тогда еще не обращал внимания на подобную особенность, поэтому воспринял отсутствие возражений как здоровый энтузиазм советских людей, а их взгляды исподлобья показались мне взглядами профессионалов, уже начавших решать сложную проблему. Проблема действительно оказалась сложной, вот только инженеры знали — почему именно, а я — нет. И узнал обо всем уже дней через десять, когда зашел в их группу проверить как идут дела. Зашел без предупреждения, поэтому застал «рабочий» процесс в самом разгаре — это когда семеро солидных и не очень мужиков стоят и орут друг на друга сквозь клубы сизого дыма. Причем сам процесс своей хаотичностью и непредсказуемостью напоминал детскую игрушку — забыл какую — там смотришь в трубу, поворачиваешь, и складываются новые узоры. А! Калейдоскоп ! Мне она очень нравилась. А вот то, что происходило здесь, мне не нравилось совсем. Проблема выглядела простой — у нас не было нужных сталей, знания процессов термообработки, хитрых станков и множества опытных станочников. Другими словами, не было ничего. Начать с того, что одна из шестеренок на самом деле несла на себе три зубчатых поверхности, да еще со шлицами. И для ее вытачивания был нужен станок с синхронизированными вращающимися столами, чтобы инструмент и заготовка входили в контакт в нужных точках поверхностей и только в них с детали снималась бы стружка. Я по простоте предложил разбить деталь на более простые части, соединив их болтами. Мне тут же, еле сдерживаясь от перехода на мат, объяснили, что чтобы перейти на болты, нужны либо толстые болты, либо болты из поверхностнолегированной стали, но с мягкой сердцевиной — иначе их либо сломает, либо промнет поверхность. А толстые болты не применишь, потому что потребуются большие отверстия, которые ослабят детали, и уже те будут ломаться по радиусу отверстий. И стали такой нет, а если бы была — нужна поверхностная закалка, для которой нет специалистов. А если бы были специалисты, то все-равно это не прокатит, так как размер такой составной детали будет больше, чем выточенная из единого куска, а значит надо удлиннять ось, переносить остальные детали, то есть делать полный пересчет прочностей и нагрузок. Вилы.

— Может, тогда рассчитывать на меньшие нагрузки ? — чуть ли не проблеял я, задавленный ворохом проблем, про которые даже не подозревал.

— Тогда двигатель нельзя будет разгонять на полную мощность. — ответили суровые мужики.

— Ну хоть как …

Так и сделали — даже сумели уместить свою коробку в габариты посадочных мест старой. Хотя скорость танка и упала на максимуме с сорока пяти до тридцати, но зато у нас была полностью своя коробка передач, которой мы могли заменять изношенные родные коробки на немецкой трофейной технике. А главное — у инженеров появился какой-то опыт в проектировании и решении проблем, технологи приблизились к производству мирового уровня — все — инженеры, рабочие, прочнисты, термообработчики — подтянули свой профессиональный уровень и далее улучшали уже свою конструкцию — как технологически, так и конструктивно.

И вот, сунувшись в этот клубок матерых змей со своими станками-автоматами, Павел Яковлевич так там огреб, что вихрем прибежал ко мне жаловаться на «этих подзаборных хамов». Пришлось разбираться, почему обижают нашего заслуженного автоматизатора механообработки. Разобрался. В принципе, он им предложил то же, что и я ранее — «все переделать». Ну не то чтобы такими словами, но смысл был тот же. Дело в том, что в станках-автоматах, какими бы замечательными они не были, сложновато обрабатывать некоторые поверхности — до них просто не дотянуться инструментом этих станков — держатели не дадут подступиться. Ну или делать специнструмент, но до этого Павел Яковлевич дойти не успел — огреб раньше. Он предложил упростить детали — перенести плоскости, снизить точность обработки — все-таки автомат — бездушная железка, без частой переналадки тонко не сточит. А переносить плоскости — это новый пересчет всего и вся — и кинематики, и нагрузок, и температурных режимов. Приди он к ним скажем хотя бы через неделю — все бы еще обошлось. Но народ только-только закончил проектирование и внедрение в производство своей первой нормальной коробки передач, не остыл и был горячим. Вот и досталось на орехи в общем-то хорошему человеку. Пришлось мирить и сводить заново, пообещав перед началом работ всем трехдневный отпуск. Но и после него пух и перья летели от всех сторон процесса только так. Поэтому-то Павел Яковлевич малость сник. Придется поговорить с этими повелителями шестеренок, чтобы не обижали человека. Все-равно надо будет переводить производство на автоматы — иначе не хватит людей для наших планов. А без этих планов нам не выстоять.

И планы-то у нас, точнее — у меня, были громадные, жаль, на их реализацию по факту требуется в два-три раза больше времени, чем предполагалось изначально. С теми же патронами все началось в августе, когда я спросил:

— Слушайте, а как вообще делают патроны ?

Разрезали патрон, посмотрели. Гильза — похоже цельнотянута из кружка — по-крайней мере, никаких соединительных швов между дном и стенками не видно. Пуля — стальная сердцевина, свинец, оболочка из какого-то медного сплава. Капсюль — и тот не простой — и углубление в дне гильзы под него, и два просверленых отверстия, и он сам запрессован — тоже в виде чашки из латуни что-ли … Какая на редкость сложная конструкция … Ну, тут я сразу отрубил:

— Так. Все делаем из стали по-максимуму. Меди и прочей латуни и так мало, а еще их надо пустить на электромоторы.

— А свинец ?

— Без свинца, как я понимаю, никак … Надо же будет пуле чем-то деформироваться, чтобы врезаться в нарезы …

— Так медная оболочка будет лучше, чем стальная — и износ ствола меньше, и плотнее будет прилегать к стенкам …

— Считайте, что меди у нас нет, давайте из этого и будем исходить.

— Давайте …

Из этого и изошли. Первые станки были обычные прессы, в которые вставляли пуассоны для выдавливания гильз из заготовок. Заготовками были круглые пластинки толщиной миллиметров пять, нарубленные из прутка. Как из этого можно было вытянуть гильзу, я не представлял. Но технологи заверили, что такое возможно. И действительно, уже через неделю они показали мне наши первые гильзы, пока для ТТ. Из их объяснений я понял только то, что малоуглеродистую сталь можно вытягивать до трети, пока она не начнет рваться, а потом — делай ей отжиг, чтобы снять напряжения после вытяжки, и по новой. И так — четыре-пять вытяжек, чтобы получить цилиндр, потом еще обжать дульце, отрезать от него неровные края, проштамповать отверстие под капсюль — и можно засыпать порох, крепить капсюль, вставлять пулю — и стреляй этим патроном, сколько влезет. Причем, судя по всему, одним, чтобы застрелиться — производительность на нашем прессе была триста гильз в час — с учетом смены матриц и пуассонов под разные вытяжки — ставили один комлект и прогоняли через него серию заготовок, потом ее отправляли на отжиг, ставили другой комплект и прогоняли через него другую партию на следующей вытяжке, и так далее, пока не получатся эти жалкие триста гильз в час, или, при круглосуточной работе, где-то семь тысяч гильз в сутки. Ну … в принципе, это уже звучит солиднее — на хороший такой бой двум десяткам человек этого хватит. Вот только нам надо двум десяткам тысяч … то есть производительность надо увеличить в тысячу раз. Это по-минимуму.