Людмил гурченко перелом бедра

Известие о смерти знаменитой актрисы глубоко меня взволновало, и я прочитал в Интернете описание эпикриза. Там было сказано, что причиной смерти стал перенесенный перелом шейки бедра!

Уважаемые дамы и господа, хочу у вас спросить, а знаете ли вы, что в России с незапамятных времён перелом шейки бедра – это смертельное заболевание?

Когда я ещё только учился в фельдшерском училище, у нас были практические занятия в травматологическом отделении института «Скорой помощи» имени Склифосовского, и там таких больных было очень и очень много.

Потому что, как с этим дело обстоит обычно – идёт человек «в возрасте» где-нибудь по улице, и вдруг, ни с того и ни с сего, падает и ломает шейку бедра! Вернее ему так кажется, что он упал, и шейка бедра сломалась. А на самом деле произошло всё ровно наоборот, сломалась эта пресловутая шейка, и человек очутился на полу или… где придётся.

Ну, и конечно, к такому страдальцу первым делом вызывают «скорую», а та, если только есть места, везёт его в самую специализированную клинику – свой центр.

И вот я обнаруживаю, что никто из таких пациентов не выживает. Т.е. некоторых успевают выписать, но умирают все, или почти все! Точной статистики не видел, руководствуюсь разговорами и впечатлениями.

Я сильно взволновался и стал у коллег спрашивать – разве может какой-то паршивый перелом иметь такие фатальные последствия?

Они чистосердечно отвечают, что, вроде бы, не должен… однако имеет. Как-то люди на такой травме изнашиваются, и уходит жизненная энергия.

Вот с какой страшной тайны я начал путь по кривой медицинской лестнице. Считая, что остальные просто не информированы о грозящей им опасности, и призывая своих родных осторожнее переставлять ноги!

Через некоторое время получила этот несчастный перелом старенькая мама моего ближайшего друга. Она была женщиной чрезвычайно энергичной и ни в каком конформизме не замечена. Поэтому, как только ей положили гипс, выписалась домой, и с первой же минуты стала бродить по своей маленькой квартирке в Отрадном, выкуривая одну сигарету за другой.

И, о чудо! Она не только выжила, но у неё сросся перелом, что в практике моей Альма-матер тогда практически не наблюдалось.

Умерла она через несколько лет, как мне тогда казалось, по причине к нашей теме непосредственно не относящейся!

На мою впечатлительную душу это так сильно повлияло, что я проникся к гипсовым повязкам, если и нелюбовью, то глубокой подозрительностью.
И когда нога моего сына, оставленного на детской площадке с моим другом попала в щель карусели, не на шутку испугался, потому что сразу понял – перелом таранной кости!

Посадив ребёнка на плечи, отправился в ближайший травмпункт, который, как раз, находился в другом конце Москвы.

Там врач, оглядев рентгеновский снимок, распорядился сестре готовить гипсовую лангетку, и тогда я поинтересовался правильностью своего диагноза.

Дело в том, что у детей переломы выглядят совершенно иначе, чем у взрослых, и я бы не определил его вовсе, если бы однажды на дежурстве мне не посчастливилось попасть к мальчику с травмой предплечья вместе с «детской» бригадой. Визуально не было никаких повреждений, но врач «детской» уверенно сказал, что там перелом, причём обеих костей.
У взрослого такого рода переломы проявляются так ярко, что достаточно для диагностики просто увидеть человека с любого расстояния.

Поэтому мы с доктором из травмпункта быстро нашли общий язык, и он распорядился, чтобы нас подвезли на медицинской волге до ближайшей станции метро.

Всё это имело странные последствия. Принеся ребёнка домой, я ему сказал – «Женя, в гипсе хоть в футбол играй, только не лежи!»
Ну, скажите, надо ли мальчика уговаривать играть в футбол, когда друзья, хоть и не бразильские уже ждут?

На следующий день жена обнаружила врачебное предписание – показаться врачу. Это совершенно законное правило существует для того, чтобы убедиться в правильности наложения гипса, не передавливает ли он чего-нибудь жизненно важного. Мы жили в тот момент под Москвой на даче, путь к врачу занимал несколько часов, и я резонно решил, что вполне и сам могу определить, что всё хорошо. Поэтому я пошёл к соседям, у которых был телефон и позвонил уже знакомому травматологу, сообщив обстановку и попросив разрешения не приезжать.

Оное было получено, а через две недели, убедившись, что нога мальчика в порядке я и вовсе самовольно снял гипс.

Вот тут и произошло некоторое приключение. Когда мы поехали с женой и сыном выписываться, и закрывать жене больничный по уходу за ребёнком, прежнего специалиста уже не было, и принимал совершенно другой человек, который после контрольного рентгена, заявил, что и не было никакого перелома! Однако, больничный закрыл.

Считая, что нынешнее посещение эскулапа простая формальность, я поджидал своих дорогих на улице, когда жена выскочила, как ошпаренная, и пустилась наутёк, так как выяснилось, о, ужас! что это не наш травмпункт!

В Москве «детских» было в то время два, оба были одинаково далеко, и я поехал по наиболее удобному маршруту в метро, справедливо предпочтя его давке в автобусе с такой негабаритной ношей на руках. Представить, что они как-то поделили Москву на две половины, было абсолютно невозможно!

Как раз незадолго перед этим тёща застраховала членов нашей семьи от всевозможных травм, и нам по страховке полагалась грандиозная сумма в 100 рублей. Но убедить жену вернуться и оформить страховку не удалось. Она уже не верила, в перелом, и что я не имел к нему никакого отношения.

– Если доктор ничего не увидел на рентгене – так это проблема врача и рентгена!
Ну, и, может быть, последствие моего подхода к переломам….
Вы понимаете, что перелом у ребёнка, быстро растущего, и перелом у пожилой женщины две разные вещи. Но сколько раз мне приходилось лечить последствия именно гипсования!

Что же представляет из себя перелом шейки бедра случающийся с людьми преклонного возраста? Если вы возьмёте какую-нибудь простую куклу, у которой ноги и руки могут только поворачиваться, то, оторвав какую-нибудь конечность, найдёте этот сустав, разумеется, в упрощённом виде. Это такое устройство посредством коего нога и к телу прикрепляется и имеет возможность двигаться на шарнире. Между набалдашником большой тазовой кости, называемой головкой, и собственно телом косточки, имеется шейка, на которой эта конечность и вертится.

Как только человек встаёт на ноги, всей тяжестью своего корпуса он опирается на две шеи, на которых и едет, т.е. Идёт!

С возрастом кальций из костей вымывается и кости становятся хрупкими, что на медицинском сленге зовётся остеопороз. В какой-то момент шейка просто не выдерживает давящей на неё ноши и ломается, как картонная.

Когда я с семьёй жил в Болшево, соседом у нас был замечательнейший врач Даниил Сильвестрович. Это был старый опытный хирург, безотказно и безвозмездно помогавший соседям, и званный при любых несчастьях, плотно окружающих человеческую жизнь.

Однажды он переходил улицу и стал жертвой бандита на мотоцикле, специально на него наехавшего.

Сосед лечился, применяя все свои знания, и переломы у него срослись! Но за время борьбы с бедой этот замечательный человек лишился разума и впал в старческое слабоумие! Отчего-то в своей медицинской жизни я считал советскую ортопедию лучшей в мире и изо всех сил ею гордился, с удовлетворением находя в литературе подтверждения своим чувствам.

Однако, когда мне в руки попала биография Фриды Кало, был потрясён гениальной сложностью операции проделанной ей в Америке ещё в 30-х годах 20-го века. Ни о чём подобном в Советском Союзе в то время слышать не доводилось.

Однако эта потрясающая операция, по-сути восстановившая художнице утраченный позвонок, не привела к своему законному результату – выздоровлению, потому что в послеоперационном периоде Фриде не назначили препараты кальция!

Итак, мужественная, и в высшей степени жизнерадостная, женщина тяжело страдала и мучительно умерла от заурядной ошибки ухода в послеоперационном периоде.

Как-то в Москве меня пригласили к соседке, не задолго до того, упавшей и сломавшей ногу. Старенькая женщина, ветеран партизанского движения, почти ничего не видела, плохо слышала и держалась заботой внучки за ней ухаживающей.

Её, как это водится, на «скорой» отвезли в больницу, и оттуда через несколько дней выписали домой.

Осмотрев перелом, я пришёл в ужас, он был со смещением, а репозиция проведена не была. Т.е. сломавшиеся части не были сопоставлены и не имели никакого шанса срастись. От травмы до моего визита прошло уже около полугода, женщина всё время лежала в постели, и чтобы сделать репозицию через такой промежуток времени – нужна операция.

Это было ужасное время, когда обнищавшие медработники окончательно потеряли всякие нравственные и профессиональные ориентиры. Постоянно вокруг умирали люди, оттого что им некуда было обратиться за помощью, а помощь оказываемая оказывалась в высшей степени непрофессиональной. Мою соседку, как ветерана, всё время посещали врачи, государство изо всех сил демонстрировала заботу, оказывающуюся профанацией.

Денег ни у меня, ни у старенькой дамы на операцию не было, да и обращаться с таким случаем было опасно, сплошь и рядом врачи с радостью брали купюры, после чего пациент преспокойно умирал.

Поэтому я из подручных материалов соорудил подобие шины и как-то вслепую сопоставил кости, соизмеряя эту процедуру с невыносимостью боли. Но самое главное, я стал давать моей больной кальций с пивными дрожжами, выпускавшимися в то время в относительно качественном виде, и сопровождая это лечение массажем в собственном исполнении. Хотя сейчас технология шагнула дальше: массажные кресла для дома заменяют традиционный массаж в домашних условиях.

А через несколько дней попросил пациентку ходить, и она, опираясь на костыли, начала передвигаться по квартире в поисках на ощупь узнаваемых предметов.

Через месяц я увидел её, вышедшую ко мне на встречу, без костылей, более того, во время очередного моего визита она начала меня слышать, и вдруг удивлённо закричала – «Да у Вас усы и борода!».

Я уже писал в других своих работах, в частности – «Век наш железный», что происходит с кальциевым обменом.

С возрастом кальций из пищи начинает плохо усваиваться, а ионы кальция это основной электролит нервной ткани!

Поэтому при угрозе высшей нервной деятельности паращитовидные железы, начинают брать этот драгоценный элемент в окружающем пространстве. В ход идут, прежде всего: зубы, крупные кости и позвонки.

Оттого-то у женщин в климактерическом периоде возникают всякие болезни шейного отдела позвоночника, следствие особого устройства шеи и железодефицитной анемии. А у мужчин в том же возрасти страдает пояснично-крестцовый отдел. Даже и не знаю, что гуманней!

Для того же чтобы восстановиться после перелома организму требуется мобилизовать все ресурсы, поэтому если это происходит на фоне кальциевого дефицита, то можно потерять – зрение, слух, память, разум.
Дело ещё в том, что простой приём кальция, или кальция с какими-то добавками проблему не решает. Как усваивается этот важнейший материал и отчего не попадает из пищи до конца не ясно.

Дефицит кальция страшная штука, распространённая повсеместно. В своём тёплом ровном климате, я обнаружил, что здоровью регулярно угрожают две основные проблемы, от которых производные остальные: кальциевый обмен и вирусные инфекции.

Когда не хватает кальция, организм ведёт себя, как автомобиль, которому забыли привинтить колёса, а вместо топлива налили чёрт знает что!

Вы помните, – у Хэрриота первая книга начинается с потрясающего описания лечения умирающей после тяжёлой беременности и отёла коровы, которая к полному восторгу читателя возвращается к жизни после большущей дозы кальция хлорида!

Уже дописав эту работу, узнал всё в той же необъятной сети, что Людмила Марковна умерла от лёгочной эмболии, а не от перелома. Надо сказать, что это характернейшее отдалённое осложнение после травмы ног неудачно лечённой, и это почти всегда фатально!

Когда-то был сериал, не пользовавшийся популярностью, про доктора Мишкина. Но он запомнился, совершенно фантастическим эпизодом, как этот хирург сделал экстренную операцию внезапно умершему больному и спас его от эмболии лёгкого! После чего… получил выговор от партийно-хозяйственных органов!

Сейчас появились фантастические исследования обнаружившие в костях инсулиновые рецепторы. Получается, что кости являются такой большой эндокринной железой. И накопление костного материала или его утрата прочно связана с костным гормональным регулированием. Это замечательно объясняет различные особенности в течение диабета и разнообразие его форм, а также показывает насколько сложен процесс, приводящий к остеопарозу, и как комплексно к нему нужно подходить.

Вот, недавно пришло сообщение о конгрессе голливудских пластических хирургов, которые наконец обнаружили, что пластические операции по омоложению не всегда приводят к должному эффекту, так как с возрастом нижняя челюсть утрачивает часть костного материала и подтягивается внутрь, что и придаёт лицу специфически старческое выражение. Да, теперь и в Америке дело сдвинулось с мёртвой точки!

Меня очень умиляет фраза не раз слышанная в кино, когда родственникам умирающего самодовольный эскулап заявляет – «Медицина бессильна!».

Этакий тайный орден по продаже оптом и в розницу совести! Если бы знать, что врач такое скажет в конце, то лучше бы фильм и не смотреть. Ведь человек приходит лечиться к человеку, а не к медицине!

К дню рождения актрисы, 12 ноября, в Москве откроется экспозиция, посвященная ее памяти. Сотрудники галереи «Дом Нащокина» при участии мужа Людмилы Гурченко Сергея Сенина и с согласия дочери Маши собрали любимую мебель, фото, видео, платья, концертные костюмы…

— Так устроены все живущие: мы начинаем ценить, понимать, остро ощущать утрату людей, на которых держалось искусство, когда они от нас уходят, — говорит директор галереи Наталья Рюрикова. — Когда в процессе работы над экспозицией мы соприкоснулись с миром Людмилы Марковны, нас охватил восторг. Зритель видел ее фильмы, концерты, бенефисы, читал ее книги, слушал аудиозапись повести «Мое взрослое детство», которую она сделала за год до своего ухода на радио «Культура». Однако, помимо огромного таланта, Людмила Гурченко и в быту была личностью невероятно масштабной…

Спасибо мужу актрисы Сергею Сенину. Он пригласил нас в дом, открыл «кладовые»: «Пожалуйста, смотрите. Давайте выбирать, что важно для экспозиции». Мы увидели потрясающие платья, костюмы, которым просто нет цены. Шляпки. Сумочки. Перчатки. Обувь… Масса вещей, подобранных с тонким вкусом, придуманных ею. Удивительно, Людмила Марковна все бережно хранила. Точно так же, кстати, делала Марлен Дитрих. Это какая- то особая форма понимания, что все мелочи со временем станут важными. Когда Марлен умерла, ее дочь Рива сразу выставила на продажу ее личные вещи: они были ей не нужны. Немцы сделали потрясающий ход: выкупили на аукционе эту коллекцию, чтобы оставить память о Марлен в Германии.

Что поразило в коллекции Людмилы Марковны — все платья в идеальном состоянии. Такое ощущение, что их только привезли из ателье. Для экспозиции мы отобрали порядка пятидесяти. Из фильмов, из мюзиклов, из выступлений и еще те, которые она носила в жизни. Вместе с платьями будет представлена и коллекция бижутерии, которую актриса обожала. Друг Людмилы Марковны Аслан Ахмадов поможет нам воссоздать образы на манекенах.

— Что, кроме платьев, мы увидим в экспозиции?

— Экспозиция будет состоять из нескольких тематических комнат. Не буду раскрывать всех сюрпризов. Скажу, что там будет представлена интереснейшая коллекция посуды из уранового стекла ХIХ века (стекло зеленого цвета, окрашенное оксидом урана, Гурченко очень любила. — Ред.). Мебель из карельской березы того же периода. Светильники бра начала ХIХ века, которые Людмила Марковна купила сразу после «Карнавальной ночи», — это было одно из первых ее приобретений. Аккордеон, который отец актрисы Марк Гаврилович сделал своими руками. Бубен матери — она была массовиком-затейником. Огромное количество фотографий — из фильмов и из жизни — с родителями, друзьями. Роскошные портреты — галерея образов. Плакаты — начиная с 58-го года и по сегодняшний день. Будут и тексты — например, письмо, которое Людмила Марковна написала вице-премьеру Александру Жукову в сложный период. Шла работа над фильмом «Пестрые сумерки», случился кризис, актриса впервые обратилась за помощью — и не получила ответа… Очень горькое письмо, рвет душу.

Актерский век, он очень короткий. Тяжело все время держаться на поверхности, будучи зависимым от режиссера, от сценария, от огромного количества факторов. Несмотря на то, что Людмила Гурченко рано, в 21 год, заявила о себе «Карнавальной ночью», ей все равно всю жизнь приходилось что- то доказывать. И она не сдавалась. Я видела немало актеров, которые на моих глазах умирали морально, потому что были не нужны. А когда 15 лет не снимают? А когда девяностые годы и двухтысячные — режиссеров нет, нет сценариев, достойных ее? А важно работать, трудиться. И у Людмилы Марковны хватало внутренних сил.

Мне кажется, потому что мощный толчок был задан ей отцом еще в детстве. Он обожествлял свою дочурку. Выживать ей помогало внутреннее чувство уверенности, заложенное отцом, уверенность, что она всем нам еще покажет. Так оно и происходило…

ЧТО БУДЕТ С ПАМЯТНИКОМ

Через год на могиле Людмилы Марковны на Новодевичьем кладбище появится памятник. В интервью еженедельнику «КП» от 29 сентября муж актрисы Сергей Сенин рассказал о том, что она иногда шутя говорила, в чем хотела бы быть похоронена, каким хотела бы видеть памятник. Белый мрамор уже доставили из Италии. Скоро в Москву привезут камень из Зимбабве — только в этой стране добывают гранит абсолютно черного цвета. Несколько месяцев назад на сайте актрисы www.gurchenko.ru были размещены реквизиты для добровольных взносов.

— После ухода Люси на сайт, на электронную почту приходили письма, — говорит Сергей Сенин. — Люди предлагали помощь. Я долго сомневался. Казалось, что в этом есть что-то неправильное. С другой стороны, я понимал, что поклонники, которые любили Люсю, знали ее, чувствовали, должны иметь возможность приложить к памятнику частичку своей души. Мы открыли счет, на сайте Людмилы Марковны появилась страничка с детальным отчетом о поступающих средствах. Но это ни в коем случае не позиция «Помогите, люди добрые!». Памятник должен быть. И он будет.

— А мемориальная доска на доме, в котором жила актриса?

— Мемориальная доска обязательно появится. Это вопрос времени. У Патриарших прудов Людмила Марковна прожила более 20 лет. Жильцы нашего дома и домов по соседству, среди которых немало уважаемых людей, готовят обращение в мэрию Москвы с предложением установить памятник Людмиле Марковне неподалеку от ее дома.

ТОЛЬКО У НАС

Последние записи актрисы

В феврале этого года Людмила Марковна поскользнулась возле своего дома, упала, попала в больницу, перенесла операцию на бедре. Перелом ноги одним махом перечеркнул планы на ближайшие несколько месяцев. А ведь она не могла без сцены.

Вернувшись домой, актриса успела сделать несколько записей в блокноте, в том числе и о роковом дне (публикуется впервые, в сокращенном виде, с разрешения мужа актрисы).

«12 марта, 11 год.

А 12 февраля 11 г. — я сломала ногу. Глупо, гуляла с собаками. Нет бы, быть на каблуках — в них ступаю осторожно. Так нет — надела мягкие меховые полусапожки, подаренные… — в них-то я и поехала по льду, сильно и густо припорошенному снегом. И, чувствуя, что падаю, хватаюсь за воздух руками — и сильно упала бедром на кучу — острую с наконечником — как падают и застывают капли. В глазах потемнело — я сразу поняла, что случилось жуткое. Так и есть. Дежурный по машинам и какой-то водитель меня отнесли через мои крики-стоны до лифта, в квартиру — ничего не помню — всё как в тумане — как я сама открывала дверь. Посадили на кровать и ушли. Сережа1 в Воронеже (был на свадьбе друга) — куда деваться. У Аслана2 день рождения и он хочет заехать за мной — а мне так не по душе быть там — его друзья, я никого не знаю. Звоню Мише3 — у него ключей нет. Аслан говорит: брось ключи в окно. Как? Я не могу шевельнуться от боли. И я поползла на левом боку, в шубе… Больную ногу, сцепив зубы, сердце, дрожь в теле — как Маресьев поползла разбрасывая на пути все дорожки и предметы — поползла к двери. Собаки притихли и шли рядом, у моего лица — что- то понимая и даже беззубым ртом Пепа тянул меня за воротник шубы. Ужас. До двери доползла, а как добраться до ручки? Она высоко. Я решила собрать силы, перестать дрожать и стонать. Потом резко, через невыносимую боль рванулась вверх к ручке и дверь открылась на несколько сантиметров — я всунула руку и раздвинула вход. А как уползти назад? Всё же мозги работали! Я понимала, что оставаться у входа на полу — вид ужасный. Пришли Миша, Аслан. — «Скорая». Укол — никакого эффекта. На кресле «Скорой» — в лифт. Потом перекладывали на носилки — какая боль!!! Мы с Мишей внутри «Скорой», где меня мотало туда-сюда. Боль, боль, боль… Приемный покой 7-й больницы. И никакой помощи. Заново заводить историю болезни. Долго! Только что не спросили размер тапочек. И наконец — в палате. У Аслана гости ждали его до 12 часов. Я и не знала, что он за «Скорой» едет на своей «Корове»4. А 15- го мне сделали операцию. Итак, у меня на правой ноге 3 перелома. «Мама»5, «Чегой-то вы во фраке?»6, «Гуляние с собачками в своём дворе».

Что было с желтой толпой, которая слилась с врачами — и в той же форме, и те же вопросы — только камера снимает меня еще не вышедшую из шока. Сережа одну поймал, вырвал у нее все ее атрибуты. Потом мы все увидели на экране. Как она ходит, заглядывает по палатам — и наши врачи ходят тут как тут, и медсестры, и нянечки. Когда Сережа ее посадил у дежурного по больнице, она сказала ему чудную фразу: «А мне тоже есть хочется».

Вот я уже и дома. И мне тоже сегодня есть хочется. Вчера нет. А сегодня да. А «завтра», когда встану?!? Опять надо думать — как заработать.

Вот и все; на это я только сегодня и способна.

14 марта, 11 год:

Умер Вульф Виталий Яковлевич. Уходят самые интересные люди в нашей стране. А на смену — никого! Опять Звонил Никита Мих7. — опять просил, чтобы я звонила, если что-то будет нужно. Ведь ты моя «реликвия». Депрессия сейчас в полном разгаре. И ясно, что ничего из нынешнего состояния не изменится. Никогда. Надо встать на ноги, а потом решать, что делать.

16 марта, 11 год (последняя запись):

Ничего существенного не произошло. До выздоровления еще далеко. Жаль. Думала, будет быстрее…

…И S8 и Аслан за то, чтобы заняться сценарием9. А у меня сил нет на такое плавание».

Пунктуация автора сохранена.

1 Сережа — муж Сергей Сенин.

2 Аслан — друг семьи Аслан Ахмадов.

3 Миша — сотрудник Сергея Сенина, друг семьи Михаил Панарин.

4 «Коровой» Людмила Гурченко звала «Хаммер» Аслана.

5 «Мама» — советско- румынский мюзикл 1977 года, во время съемок которого Гурченко перенесла тяжелейший перелом ноги.

6 «А чой- то ты во фраке?» — спектакль театра «Школа современной пьесы» по мотивам пьесы Чехова.

7 Никита Мих. — Никита Михалков.

8 S — муж Сергей Сенин.

9 За неделю до ухода Людмила Гурченко закончила писать сценарий фильма «Танцплощадка». Актрису убеждали выступить в роли режиссера.

Эксклюзивные фото из семейного архива Людмилы Гурченко