Моральный ущерб при переломе позвоночника

Сегодня семья Войцицких готовит документы для обжалования решения районного суда, постановившего выплатить им 51 тысячу рублей. Это компенсация за лечение их дочери, получившей перелом позвоночника в магазине крупной торговой сети в Петербурге.

Между тем, чтобы поставить девочку на ноги, родители потратили куда больше денег. Процесс длится уже три года, и вначале суд признал, что пострадавшим следует выплатить три миллиона рублей, но затем постановление было обжаловано и отменено.

Какие перспективы у этого дела и почему судьи, руководствуясь одним и тем же законом, принимают противоположные решения, выяснял корреспондент НТВ Алексей Чеботарёв.

Квалификационная коллегия судей — мероприятие всегда кулуарное. Этакий разбор полетов для служителей Фемиды. Тем не менее, некоторая информация все-таки выходит за стены Городского суда. Так, стало известно, что судья по гражданским делам Приморского районного суда Наталья Карпенкова получила незначительный выговор. Но самое интересное в этой истории то, из-за чего судью вызвали на ковер.

В 2011-м она вынесла решение в пользу семьи Войцицких. На семилетнюю Юлию в универсаме упала коробка, что привело к компрессионному перелому позвоночника. По решению судьи Карпенко, торговая компания должна была выплатить родителям потерпевшей компенсацию — 2 млн 600 тыс. рублей — за лечение и миллион — за моральный вред.

Но крупнейший в стране ретейлер обжаловал решение. Городской суд его отменил из-за допущенных формальных нарушений, а в результате нового рассмотрения другая судья уменьшила сумму компенсации в 60 раз — до 51 тысячи.

Анатолий Войцицкий, отец Юлии Войцицкой: «50 тысяч рублей мы должны были потратить на лечение своего ребенка, когда только 130 тысяч стоила одна путевка в специализированный детский травматологический центр».

Спустя три года, Юлия уже не отличается от сверстников: учится, увлечена рисованием и хочет стать модельером. Но до сих пор ей необходимы массаж, лечебная физкультура, плавание. Это все уже за рамками бесплатной медицины. Родители же говорят: и то, что определено скромными нормативами, в том числе и некоторые неотложные процедуры, было не получить.

Анатолий Войцицкий, отец Юлии Войцицкой: «Мне говорили, что специалиста нет. Мол, идите ищите, идите платно. Мы пошли, оплатили. А сейчас нам противная сторона заявляет: „Вы не должны были этого делать. Вы должны были дожидаться полгода, год“».

Суд, снизивший сумму компенсаций, руководствовался по сути теми же доводами: виновник не должен возмещать стоимость лечения, которое предоставляется по полису обязательного страхования. Теперь уже юристы семьи Войцицких будут обжаловать решение.

Владислав Шестаков, юрист: «В материалах дела имеются соответствующие доказательства того, что в определенный период определенные учреждения не предоставляли определенного вида услуг».

Представители ретейлера уверяют, что компания всегда готова возместить ущерб, понесенный по ее вине. Но траты должны быть обоснованы и подтверждены. А год работы сиделки, игры, книги и даже бензин в списке расходов на лечение Юлии Войцицкой юристов компании смутили.

Виктор Житин, представитель пресс-службыСеверо-Западного филиала продовольственной розничной компании: «После получения документов, подтверждающих расходы, были проведены экспертизы. Эти документы вызвали вопросы у экспертов, и, соответственно, суд принял решение о выплате компенсации значительно меньше даже той, о которой мы были готовы разговаривать с родителями».

Между тем судья Карпенкова в 2011-м вынесла еще одно решение по схожему иску и снова не в пользу того же ретейлера. Родители двухлетнего мальчика, на которого также упали коробки, получили 10 тысяч на лечение (травмы были незначительными) и 300 тысяч в качестве компенсации морального вреда.

Ответчик считал: эта выплата должна быть в десять раз меньше, но вторая инстанция оставила решение в силе. Тогда ретейлер пожаловался на Карпенкову в квалификационную коллегию, усомнившись в ее компетенции.

Впрочем, дело, скорее всего, даже не в конкретных тяжбах. Просто до сих пор негласно считалось: большие компенсации априори противоречат принципу соразмерности. Фемида заставляет виновных платить, но миллионные суммы — редкие исключения. Хотя у дел, вроде иска Войцицких, есть шанс стать теми прецедентами, которые переломят ситуацию.

Обстоятельства дела

Весной 2015 года молодая девушка, находясь за рулем своего автомобиля BMW X6, разогналась примерно до 100 км/ч, не справилась с управлением и, как следствие, совершила наезд на пятнадцатилетнего подростка.

В результате мальчик получил множество телесных повреждений, которые были расценены как тяжкий вред здоровью. Провел около трех месяцев на стационарном лечении, перенес несколько операций и в итоге остался инвалидом.

Выдержка из заключения эксперта:

… открытая тупая травма головы — ушиб головного мозга тяжелой степени с формированием контузионных очагов в левой и правой лобных долях, субарахноидального кровоизлияния, эпидуральной гематомы в левой теменной области, линейный перелом левых височной и теменной костей с переходом на переднюю черепную ямку, пневмоцефалия (воздух в полости черепа), перелом наружной замыкательной пластинки лобной пазухи с обеих сторон без смещения отломков, перелом медальных стенок обеих орбит без смещения отломков, перелом нижних стенок обеих орбит справа без смещения, слева со смещением отломков, перелом клеток решетчатой кости с обеих сторон, перелом скуловой кости слева со смещением, перелом скуловой кости справа без смещения отломков, тотальный гемосинус (кровь во всех околоносовых пазухах), ушибленные раны лица (область переносицы, обеих бровных областей, лобной области справа, окологлазничные гематомы, гипосфагма (подконъюктивальное кровоизлияние) левого глаза, гематомы лобной, левой теменной, правой скуловой областей, ссадины лица;

закрытая тупая травма груди — перелом 12 ребра слева, пневмоторакс (воздух в плевральной полости) слева, ушиб обоих легких;

закрытая тупая травма живота — подкапсульные гематомы печени, правой почки;

закрытый оскольчатый внутрисуставной перелом наружного мыщелка левой большеберцовой кости с кровоизлиянием в полость левого коленного сустава (гемартроз); закрытые кольчатые переломы диафизов обеих костей левой голени в средней трети со смещением отломков, закрытый перелом дистального метадиафиза правой бедренной кости без смещения отломков, гематомы и ссадины нижних конечностей, ссадины тела.

Уголовное дело, возбужденное в отношении водителя, было благополучно прекращено вследствие акта  об амнистии.

Мать искалеченного ребенка, разумеется, не смогла смириться с тем, что виновница ДТП не понесет ответственности за содеянное, и обратилась в суд с иском о возмещении причиненного ее сыну и ей самой вреда.

Рассмотрение судом иска о возмещении вреда.

Я начала заниматься этим делом далеко не с самого начала. На момент заключения соглашения с матерью пострадавшего ребенка иск уже был подан в суд, и состоялось несколько заседаний.

Доверительница поначалу изъявляла желание участвовать в разбирательстве лично. Однако после того, как, не сдержав слез, выбежала из зала в разгар судебного заседания, она все-таки прислушалась к моему совету о необходимости поберечь свою психику. 

В ходе рассмотрения дела было проведено несколько экспертиз: судебно-медицинская для определения степени утраты пострадавшим трудоспособности, а также судебная автотехническая экспертиза. Последняя была назначена с целью установления наличия либо отсутствия в действиях сбитого ребенка нарушений Правил дорожного движения, на что ссылался представитель ответчика.

Эксперт не усмотрел в действиях пешехода нарушений ПДД, однако суд к данному выводу отнесся критически, согласившись, впрочем, с тем, что сын моего доверителя не создавал помех движению транспортного средства под управлением ответчика.

Учел суд и крайне пренебрежительное отношение ответчика к требованиям безопасности на дорогах — к ответственности за нарушение ПДД она привлекалась неоднократно. 

Истцом были заявлены требования о компенсации морального вреда ребенку в размере 3 000 000 рублей, матери — 1 000 000 рублей + требование о возмещении утраченного заработка.

Представитель ответчика, не оспаривая требование о возмещении утраченного заработка, просил взыскать в качестве компенсации морального вреда пострадавшему 250 000 рублей, его матери — 15 000 рублей.

Участвовавший в судебном заседании прокурор полагал, что требованиям разумности и справедливости будет отвечать взыскание в пользу пострадавшего ребенка компенсации морального вреда в размере 500 000 рублей, в пользу матери — 80 000 рублей.

Итог: компенсация морального вреда в пользу ребенка — 750 000 рублей, в пользу матери — 80 000 рублей. Кроме того были взысканы ежемесячные платежи в счет возмещения вреда, связанного с уменьшением трудоспособности, начиная с даты обращения в суд.

Апелляция

Сторону ответчика такое решение не устроило. Была подана апелляционная жалоба, в которой представитель виновницы ДТП просил ограничить срок взыскания ежемесячных платежей 26.04.2018 (дата очередного переосвидетельствования) и уменьшить размер компенсации морального вреда пострадавшему и его матери до 250 000 рублей и 15 000 рублей соответственно.

Суд апелляционной инстанции согласился с доводами жалобы лишь в части ограничения периода взыскания ежемесячных платежей в счет возмещения вреда, связанного с уменьшением трудоспособности (что было ожидаемо). Зато взыскал эти платежи не с даты обращения в суд, а с даты установления инвалидности и предусмотрел индексацию. В части, касающейся возмещения морального вреда, решение осталось без изменения.

Так все же, много это или мало?

Наша сторона обжаловать решение суда первой инстанции не стала. Если учитывать сложившуюся судебную практику по данной категории дел, удалось взыскать не самую плохую компенсацию морального вреда.

Но соразмерна ли на самом деле эта сумма страданиям, которые перенес подросток и его мать? Полагаю, что нет. Операции, длительное лечение, переход на домашнее обучение, ограничение двигательной активности, изменение планов на будущее, сложности в освоении учебного материала, изменение психики… Последствия этой страшной аварии дают о себе знать до сих пор.